Если вы думаете, что сейчас начнется душещипательная любовная история, то ошибаетесь. Предыстория поездки на Кавказ такова: в июне, путешествуя по северу края в рамках пресс-тура «Енисей.РФ», я и Женя Пересторонина, журналист «Город и горожане», познакомились с оператором национальной телерадиокомпании «Ингушетия» Рашидом Яндиевым. Об итогах пресс-тура в «ГиГ» был материал www.gig26.ru/statii/obschestvo/

 

Мы подружились, и гостеприимный коллега пригласил нас и редактора федеральной колонки «Сибирского агентства новостей» Марину Бальчугову в Ингушетию. Это не было жестом сомнительного приличия, когда в гости вас вроде как приглашают, но в душе надеются, что вы не придете. Такое, к сожалению, сплошь и рядом!

 

С первых слов нового знакомого стало понятно – он только рад встретить нас на своей земле. Потому, посовещавшись да посоветовавшись пару недель, мы купили билеты на самолет до Москвы и на поезд от столицы до Назрани.

 

И понеслась! Родные и друзья в панике. «Зачем едешь?»… «Куда?»… «Там опасно!»… «Заберут в рабство» (причем непременно сексуальное!)… «Просто убьют». Муж мой тяжело вздыхал, а родители путали Ингушетию с Дагестаном и Чечней с завидным постоянством.

 

Конечно, опасения были и у нас. В дороге мы периодически переглядывались и выдвигали 101-ю версию того, как нас встретит или не встретит Северный Кавказ.

Но процесс было не остановить, и 6 августа наша отважная тройка ступила на землю Ингушетии.

 

Спешу сразу успокоить мнительных родственников: никто за руки не хватал, не свистел вслед и фамильярно не называл Наташами. Местные частенько принимали нас за беженцев из Украины и предлагали помощь. Просто так, по простоте душевной.

Люди в Ингушетии и впрямь простые и невероятно искренние. В большинстве своем. Рашид вообще оказался достойным представителем ингушского народа - организовал все по высшему разряду. Но обо всем по порядку.

Каменный век в кирпичном коттедже

На вокзале нас встретили и повезли… в Северную Осетию. Дело в том, что после ссылки ингушей в 1944 и 1992 годах их земли заняли соседи – осетины и грузины. А когда хозяева смогли вернуться на родину, то грузины ушли, а осетины остались. Поэтому теперь целый поселок ингушей «Дачное» территориально находится в Осетии. Об этом рассказал Рашид, когда нашу машину (автомобили в республике сплошь отечественного производства!) досматривали на КПП военные с автоматами.

 

Рашид как-то написал нам, что живет чуть ли не в каменном веке. Поэтому, когда мы подъехали к двухэтажному коттеджу из красного кирпича с красивыми железными воротами, от удивления присвистнули: «Ничего себе каменный век!»

За все время пребывания в гостях мы увидели деревянный дом только однажды. В основном ингуши живут в добротных кирпичных строениях, которые возводят сами. Ворота каждого дома – шедевр. С какими-то безумными вензелями, пиками с позолоченными наконечниками и прочими атрибутами кузнечного мастерства.

 

 

Мама Рашида, седовласая ингушка с добрыми глазами Дулутхан Алиевна, приняла гостей радушно. Хотя и осмотрела новоявленных друзей сына с откровенным интересом. Мне сразу вспомнилась сцена из Рязановской «Иронии судьбы», когда Надя спрашивает маму Лукашина: «Вы считаете меня легкомысленной?» Легкомысленными особами женщина нас, возможно, и не считала, но слегка с приветом - перлись через всю страну! - всяко.

В доме нам выделили две самые лучшие комнаты, гости в Ингушетии - это святое, а затем пригласили к столу. Угощали, как на убой: валебах (пирог с мясом), ч1апильгаш (в ингушском языке не только буквы, но и цифры) - лепешки с творогом или картошкой, утопающие в сливочном масле, баранина, бульон в пиалках, тягучий мед, сметана, в которой ложка стоит, нежная вареная кукуруза, вкуснющий лимонад.

 

Причем трапезничали таким образом и на завтрак, и на обед, и на ужин и абсолютно в каждом доме, где только мы появлялись. Некоторые хозяйки даже ворчали на Рашида: мол, не предупредил заранее, для гостей что-нибудь получше и побольше бы приготовили. А так всего каких-то пять-шесть блюд на выбор…

 

Первый день допоздна гуляли по Назрани. Пришлось брюки и бриджи, которые с собой привезли, задвинуть куда подальше: такая одежда у женщин в Ингушетии не приветствуется. В знак уважения надели юбки в пол. Посетили музей, несколько парков, кафе, съездили в Магас – столицу республики. Правда, город этот еще в самом зачаточном состоянии– весь в строительстве, а жилых домов от силы с десяток наберется. Зато резиденции мэрии и прочих административных структур впечатляли своим великолепием и охраной.

Женщины Ингушетии внешне не очень-то отличаются от русских. У них нет сросшихся бровей, как, например, у армянок, носиков с горбинкой или черных, как смоль, волос - как у грузинок и азербайджанок. Разве что только у всех платки на головах. Еще они весьма уважают джинсовые юбки (каждая третья носит!) и вещи, расшитые стеклярусом, бисером и различными каменьями. Чтобы найти платок в подарок для мамы без всей этой блескучей мишуры, мне пришлось по рынку побродить битый час.

 

Встречаются, конечно, и совсем ортодоксы: черный плотный хиджаб до пят (в исламе - это любая одежда от головы до ног) и колготки. Голову, плечи и ноги непокрытыми оставлять не рекомендуется, и неважно, что на улице +40. Ингушки к жаре привыкшие.

К женщинам Кавказа эмансипация придет не скоро. Их по-прежнему не берут с собой на пикник мужчины, они отдельно празднуют свадьбу своих родных и даже молятся дамы в особом помещении, дабы не искушать, как нам объяснили, своими округлыми формами мужчин, которые в этот момент беседуют с богом. Зато им всегда уступают место в автобусе (чтобы опять же не касаться женского тела!) и свято почитают как матерей своих детей. Кстати, теща у ингушей никогда не станет объектом для насмешек и анекдотов. Она – особо уважаемый человек. Об этом нам рассказала Зейнеп Дзарахова, кладезь знаний об ингушских традициях и обрядах, доктор исторических наук, этнограф и писательница. Нам посчастливилось побывать в огромном доме Зейнеп Магомет-Тагировны, где вместе с ней проживают трое ее детей со своими семьями.

 

Такого, чтобы дети забегали в комнату, где находятся и беседуют старшие, или бесцеремонно вошли другие домашние и начали решать какие-то свои проблемы с хозяевами дома, в Ингушетии вы просто не встретите. Бесшумно, словно тени, в дверях появлялись только невестки Зейнеп и расторопно накрывали на стол. Причем жалкие мольбы и объяснения, что мы только плотно отобедали, никого не волновали – перед нами появлялись все новые и новые блюда.

Водитель и поэт

Зейнеп одна из семи дочерей дяди Рашида Магомет-Тагира Барахоева, водителя с 57-летним стажем. Маготмет-Тагир оказался замечательным рассказчиком и поэтом. Причем свои стихи он никогда нигде не записывает, носит в голове и цитирует без единой запинки. Дядя, или как его родные ласково называют «воти» (в дословном переводе «воти» означает брат- братишка, но так принято называть еще дядю или дедушку) поделился своими горькими воспоминаниями детства о 44-м, когда его семью и более 134 тысяч других ингушей выселили на спецпоселение.

 

Мы потом были в одном из тех вагонов, в которых везли ингушей и где они умирали от болезней и голода. Он является экспонатом мемориального комплекса жертвам политических репрессий «Девять Башен», воздвигнутым в Назрани в память тех страшных событий.

 

Магомет-Тагир вернулся на родину в 1976 году. Начал строить дом, женился, работал, а в 1992 году - война.
- Я работал на телевидении в Осетии,- вспоминал 78-летний ингуш. – Мы дружили с осетинами, а потом вдруг вспыхнул пожар - национальная вражда. Сегодня то же самое творится и на Украине. Это все сверху делается, намеренно. Стравливают народ. Страшно это.
После нелегкого разговора воти живо переключился на другие темы, а когда узнал, что среди нас есть и незамужние дамы, пригласил на свадьбу родственников в город воинской славы Малгобек.

Свадьба не пела и не плясала

По самым скромным подсчетам, на ингушской свадьбе гуляет человек 600. Происходит празднество сразу в нескольких домах: девичья часть свадьбы называется саг йода моттиг (проводы девушки) проходит в родном доме невесты. В доме жениха – хьоалчаг1а (свадьба), саг йоаг1а моттиг (мероприятие по поводу торжественного переезда невесты в дом жениха). Здесь находятся одни женщины.

 

Когда привозят невесту, все выходят во двор встречать молодую. Мы надеялись увидеть ее в традиционном ингушском наряде, но не случилось. Европа уже одной ногой и в Ингушетии. Невеста была в обычном свадебном платье, но закрытом от шеи до пят. На пороге ей дали подержать ребенка мужского пола, чтобы джигитов мужу родила. В основном гости расходятся сразу после того, как увидят невесту и пожелают ей хорошей жизни. И подарки, кстати, не дарят - не принято.

Когда же невеста оказывается в доме, то она не садится во главе стола, как у нас. Девушку ставят в определенный угол, где она находится весь праздник: молчит, скромно держит глаза долу. Считается, что таким образом она демонстрирует к семье мужа уважение. К ней подходят гости, поздравляют, обнимают и даже фотографируются, а девушка должна проявлять смирение и покорность. Зейнеп рассказывала, что случается, невесты и в обморок падают от усталости и жары, но ничего не попишешь. Традиции!

Эрзи и Вовнушки

Вся горная территория Ингушетии буквально изрешечена памятниками истории и культуры: храмы Алби-Ерды, Тхаба-Ерды, замковый комплекс Вовнушки, башенные комплексы Хамхи, Таргим, Эгикал, Эрзи и другие.

 

Ингушские башни уникальны по своей архитектуре. Строения чаще возводили на вершинах скал, чтобы огненными сигналами разные селения могли сообщать друг другу о появлении врагов.

 

Когда мы приехали в горы, Рашид повел нас сразу в селение Эрзи, что в переводе означает «орел». Здесь девять боевых и двадцать две жилые башни. В Эрзи находится и родовая башня рода Яндиевых. Рода, к которому принадлежит наш Рашид.

 

Легенд и древних обычаев про эти башни - вагон и маленькая тележка. К примеру, место, отобранное под строительство, поливалось молоком. Если оно не просачивалось в землю, то участок считался хорошим, и ингуши начинали строительство. Кстати, на возведение башни отпускалось ровно 365 дней, а если в этот срок не укладывались, род признавался слабым. В этом случае строение разбирали и начинали возводить заново.

Посчастливилось увидеть воочию и замковый комплекс Вовнушки.

 

Это уникальный памятник архитектуры XII-XVIII веков. Вовнушки расположены на сланцевых скалах ущелья реки Гулой-хи и состоят из двух отдельных замков, соединявшихся когда-то подвесным мостом. Основу каждого из замков составляют одна и две боевые четырехэтажные башни с плоскими крышами и высоким парапетом. Название «Вовнушки», (Воувнушке) в переводе с ингушского языка означает «Место боевых башен».
Правда, я любовалась этим великолепием, стоя у подножья. Забраться на вершину дано не каждому - подъем очень крут.

 

В 2008 году Вовнушки стали финалистом конкурсного проекта «Семь чудес России», в 2009 году они появились на почтовой марке в серии «регионы», а в 2010-м Банк России выпустил серебряную монету, на которой изображен замковый комплекс.

А горы все выше, а горы все круче…

Но самое большое впечатление произвели, конечно, горы, где мы провели незабываемых два дня. Если честно, то просто не знаю, как можно описать их величие и космос. Малую толику этого могут передать разве что только поэты да художники. За себя скажу, я испытала страх. Он был таким сильным, что мураши по коже пробежали мелкими бусинами. Особенно, когда ты долго смотришь вдаль и видишь, как тебе кажется, горные верхушки.

 

Но вдруг облака расходятся, и оказывается, что твоему взору предстала всего одна треть этого массива, а там, наверху, есть еще что-то, оно выше и буквально подпирает собой заволоченное плотными облаками небо. И они, не останавливаясь, мгновенно скрывают эту картину, словно опасаясь за твое душевное равновесие. А оно реально там пошатнулось. Кавказ пленил навсегда!

 

Прощайте, сибирские барышни!

Отпуск в Ингушетии подошел к концу. За гостеприимство, новые знакомства, впечатления и даже чувства хочется поблагодарить главу республики Юнус-Бека Евкурова, интервью с которым так и не удалось записать. Хотя время и место аудиенции было уже назначено, дорогу трем журналисткам перешли председатель правительства РФ Дмитрий Медведев и министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров, которые нагрянули к главе в этот день. Понять не трудно, такие визитеры в приоритете. Да и мнение о жизни и развитии региона нам уже помогли создать люди, которые окружали нас эти 7 дней.

 

Огромное спасибо сестрам Дулутхан Яндиевой и Ханифе Альмурзиевой, в домах у которых мы гостили, за искренность, уважение и теплый прием.

 

Ну и, конечно, отдельный респект нашему другу, теперь на все времена, и коллеге Рашиду Яндиеву. За то, что пригласил, за то, что не испугался встретить (а были и такие!) трех барышень из Сибири, и за то, что со своим товарищем Идрисом Шаухаловым подарил читателям «ГиГ» этот экскурс в кавказское настоящее.
Спасибо! Баркал!

Маргарита СОСЕДОВА