Минувшая неделя оказалась настолько богата на информационные поводы, что уместить в одну колонку впечатления от нее практически невозможно. И все-таки придется попробовать.

Тон неделе задало сообщение: «В России может появиться дорога за 1,4 млрд рублей». Все остальные подробности предстоящей стройки - самая дорогая в мире, технически очень сложная, длина 120 км, строить будет очередной олигарх и т.д. - меркли перед заголовком. Такое впечатление, что только федеральные СМИ до сих пор не знают, что в России может появиться дорога за ЛЮБЫЕ деньги. Количество вбуханных триллионов рублей уже давно не беспокоит население. Недаром даже на КВН шутка «а давайте построим мост над мостом» не вызывает улыбок в зале, потому что все знают ответ. Да легко!

Несколько ранее президент подписал указ, которым впервые в истории страны ввел почетные звания для работников СМИ: «Заслуженный журналист РФ» и «Заслуженный работник связи и информации РФ». Вопрос об их появлении поставил перед В.В. Союз журналистов. Обоснование было довольно простое - не хотим больше быть ЗРК (заслуженными работниками культуры), а тем более «связистами», ведь мы журналисты. Президент объяснениям внял и даже повелел сделать по журналистскому запросу. Правда, разработать положение об этих званиях поручил все-таки своему аппарату.

Появился документ, в котором прописали требования к присвоению звания: 20 лет стажа и наличие отраслевых наград (поощрений) федеральных и региональных органов власти. И поэтому, когда в Центрально-Африканской Республике трое наших коллег погибли при исполнении служебного долга, ни один наградной лист в казенной империи не пошевелился. Воплей было много, причем разных: «мы их туда не посылали», «они въехали по туристической визе», «пренебрежение собственной безопасностью», «переоценили силы»… Мужики делали свое дело. Как и положено профессионалам, действовали на свой страх и риск, движимые одним девизом - «Работа должна быть сделана». Настоящая журналистика тем и отличается, что ради дела Невзоров живым ложился в гроб, чтобы попасть ночью в морг и сделать эксклюзивный репортаж. И за такой риск всегда платят по гамбургскому счету.

Лучший репортер своего времени Михаил Дегтярь в книге написал, как брал интервью у Саддама Хусейна. И въехал-то по закону, и договаривался через посольство, и ездил только под армейской охраной. Но через две недели вместо Саддама его встретил брат диктатора и сказал, что будет говорить 40 минут и все 40 минут Михаил обязан показать в своем репортаже. Дегтярь ответил: «Нет». Интервью не состоялось.

А вечером посол объяснял журналисту иракские правила: «Ты понимаешь, что вас теперь в любую минуту может расстрелять ваша же охрана? Или похитить моего сына? Или меня? И это будет по правилам». Дегтярь уцелел, но иракцы все равно отомстили ему, отправив через пустыню на автомобиле без кондиционера. Михаил выжил, однако обгорел так, что загремел в госпиталь. Работа такая.