На пресс-конференции ни на один вопрос, хотя бы отдаленно касающийся конкретной цели нынешнего приезда в ЗАТО Железногорск, гости так и не ответили. Ни разу. Так что ничегошеньки, кроме того, что эта американская делегация озабочена учетом, контролем и физической безопасностью ядерных материалов, выяснить не удалось.

 

- Расскажите о специфике своей работы с нашими специалистами в течение тех 18 лет, что она происходила? - смело хватает быка за рога журналистка местного ТВ.

 

- О, она была чрезвычайно успешной, эта работа! - лучезарно улыбается в ответ руководитель делегации Майя Анастейша Геммилл, специалист по международным отношениям Министерства энергетики США. - Директор ГХК Петр Гаврилов сегодня утром уже отметил значительное повышение эффективности защиты!

 

 

- Тогда оцените уровень защиты наших ядерных объектов, - не отстает упорная коллега.

 

- На этот вопрос должны ответить хозяева объекта! - парирует Томас Нолан Боннер, старший специалист по безопасности Окриджской национальной лаборатории. Но упомянутых хозяев в зале как раз и не было почему-то.

 

- Если сравнить с уровнем безопасности у вас в Окридже? - пытается спасти вопрос руководитель комбинатовского отдела по связям с общественностью Борис Рыженков.

 

- А вот на это я не уполномочен! - Томас остается спокоен, как скала.

 

Корреспондент корпоративной газеты местных атомщиков мягко уводит разговор на почву понейтральней: не уровень и степень физзащиты ядерных материалов ее интересует, а те впечатления, которых наверняка немало накопили американцы за 18-то лет сотрудничества с железногорцами. Что же они будут чаще вспоминать?

 

- Как мне приятно было работать с такими профессионалами, - делится сокровенным Томас.

 

- Как мы наслаждались вашим гостеприимством, и как у нас всегда получалось реализовывать совместные цели! - вторит Тимоти Кларк Хэйсти, руководитель программы «Объект Саванна-Ривер».

И этот дипломатичный пинг-понг продолжается:

 

- Почему закончилась совместная работа? Не связано ли это с последними политическими событиями?

- Завершен значительный этап. Но мы надеемся на будущее сотрудничество!

 

- Какой опыт вы получили на ГХК?

 

- У нас общие задачи: сделать мир безопаснее. Приятно, что на другой стороне планеты люди думают так же, как мы.

 

- Трудно ли женщине выполнять такую сложную работу?

- Вовсе нет, ведь у меня просто идеальные коллеги.

 

И среди всей этой околоядерной идиллии просто на грани фола звучит вопрос от Николая Панченко. Ответственному за внешние коммуникации ГХК интересно: а как же загадочная русская душа с этим ее прославленным, ну, раздолбайством?

 

Надо отдать должное переводчику: Татьяна Алберт все 18 лет сопровождает программу, она и бровью не повела, справляясь с этим лингвистическим изыском. Получилось у нее весьма изящно и максимально корректно. Джоэл Коулман Льюс - разработчик, представляющий Окриджскую национальную лабораторию, признался, что с русскими ему не было сложно ничуть, а Тимоти Кларк Хэйсти буквально рассыпался в комплиментах именно в адрес переводчиков.

 

- Ну а что-то смешное с вами случалось же в России? - журналисты оставили, наконец, физзащиту в покое.

А как же! Все тот же Томас очень подробно рассказал, как он, житель Южной Каролины, не привыкший к нашему сухому климату, повышал у себя в номере влажность. Включил душ и открыл дверь ванной. В итоге почему-то сработал пожарный извещатель, пришел пожарный, что-то долго и быстро говорил. Вроде по-русски, но так, что бедный американец, уже 18 лет исправно посещающий нашу страну, вообще ничего не понял.

 

Ситуацию спасла, конечно, переводчица. Журналисты покивали: да, наши пожарные - они такие! Вопросов по поводу географических несоответствий этого анекдота не возникло. Хотя, судя по распространенному пресс-релизу, Томас представлял окриджскую лабораторию - а это Теннесси, а никакая не Южная Каролина. Напоследок Майя Анастейша снова отказалась говорить о специфике дальнейшей совместной работы - «мы еще не договорились!» - и гости, откланявшись, удалились под тихий шепот в кулуарах.

 

Между тем

 

Поскольку на пресс-конференции не прозвучало, в рамках какой программы на ГХК находились американцы, ответ пришлось искать в интернете. Вот что выдает всемирная паутина при запросе «США, РФ, физическая защита ядерных материалов».

 

Межправительственное Соглашение между РФ и США относительно безопасных и надежных перевозок, хранения и уничтожения атомного оружия и предотвращения распространения оружия, больше известное как Комплексное соглашение Нанна-Лугара, истекло в июне 2013-го. Тогда же президент РФ поручил проработать взаимоприемлемые и равноправные варианты сотрудничества с США в ядерной сфере. Итогом стал протокол, определяющий переход из военно-политической плоскости в ядерно-экологический формат, а затем и новое двустороннее рамочное соглашение, укрепляющее наше давнее партнерство с США в области нераспространения ядерного оружия и материалов.

 

В этом документе говорится о таких областях сотрудничества с США, как учет, контроль и физическая защита ядерных материалов, о регулировании безопасности при этом. О таможенном контроле радиоактивных материалов. О выявлении, хранении и утилизации радиоактивных источников повышенной опасности. Кроме того, рамочное соглашение касается сотрудничества наших стран по следующим направлениям:

 

- сокращение мест хранения ядерных материалов;

 

- преобразование высокообогащенного урана (ВОУ) в низкообогащенный (НОУ);

- перевод исследовательских российских реакторов с топлива ВОУ на топливо НОУ;

 

- разработка новых технологий топлива низкого обогащения по урану;

 

- демонтаж, транспортировка, извлечение топлива и безопасное хранение атомных подводных лодок.

В реализации протокола с российской стороны задействованы ФТС, Ростехнадзор и госкорпорация «Росатом», с американской - Минобороны и Минэнергетики.

Татьяна ДОСТАВАЛОВА