В июле в Лукашах умер гражданин. Сразу увезти тело не получилось - труп хозяина охранял ротвейлер. Желающих забрать злющую собаку не нашлось, и ее застрелили, а потом еще несколько дней выясняли, кому вывозить теперь уже собачий труп.
В садах нашли ездовых собак - хасок. Порода редкая, красивая и дорогая, особенно когда речь идет об упряжке, готовой брать призы. Собаки сидели в брошенном домике среди собственных экскрементов. История получила огласку, желающие разобрали модных нынче собак. В упряжке им теперь вряд ли бегать.
Два десятка беспризорных псов хозяйничают в лесном массиве между КПП-3 и 3А. Хорошо организованная стая людей не боится, но и близко не подходит. Все живое, оказавшееся на «их» территории, дикие собаки немедленно уничтожают. Отловить бродяг не могут вот уже несколько лет.
Эти истории, как правило, проходят мимо широкой общественности. Пока очередной пес не искусает ребенка или бешеная кошка не обнаружится в пределах ЗАТО. Так что появление очередного регламентирующего документа ничего, кроме одобрения, не вызывает. Но вопросов возникает немало даже при беглом чтении нового закона. Ответы «ГиГ» начал искать вместе с директором КБУ Николаем Пасечкиным – его предприятие имеет контракт с администрацией города на работы такого рода.
Итак, авторы документа называют безнадзорными домашними животными только собак и кошек, гуляющих в общественных местах без сопровождающего лица. А что же коровы, овцы, козы и быки с козлами? Уточнение про быков и козлов неслучайно: они реально опасны для тех, кто вместе с ними, не дай бог, окажется в «общественном месте». В Первомайском такое случается ежедневно, правила содержания крупного и мелкого рогатого скота помогают плохо.
Дальше. Ловить, учитывать, содержать и уничтожать беспризорников должны юридические лица или индивидуальные предприниматели, у которых есть необходимое оборудование (пневматическое оружие), транспорт, а также пункты временного содержания и специально подготовленные, привитые против бешенства работники. У КБУ такие сотрудники, оружие и транспорт есть. А вот «пункты временного содержания» на городской свалке вряд ли «надлежащие». Три-четыре временем убитых ящика с решеткой никак не отвечают «нормативным правовым актам, регулирующим отношения в области обращения с животными». В них собака средних размеров разве что встать сможет, не более. Наколотить вольеров – не проблема, считает Пасечкин. Но вот выгуливать собак по утрам и вечерам (в Порядке речь идет о семи днях – не менее!) на свалке некому. И негде. А их еще кормить надо. И лечить.
Потому что, говорится в документе, в день отлова животное должен осмотреть ветеринар - выявить заразные и иные заболевания. (Полная диагностика животного в клинике выливается, как правило, в весьма кругленькую сумму.) Затем врач пишет заключение. А организация, это животное на свою голову отловившая, обеспечивает ему ветеринарную помощь, принимая при этом «недопущение размножения».
Теперь к процедуре отлова. Мало того, что заявка (письменная!) на отлов, помимо подробных персональных данных заявителя, должна содержать «характеристику безнадзорного домашнего животного». Надо еще за три дня уведомить население о предстоящем отлове. Так хозяевам дается шанс запереть дома своих любимцев, привыкших шататься без присмотра. Но будут ли ждать ловцов бродячие собаки на том самом месте, указанном в заявке? А бездомному лишайному коту тоже три дня никуда не ходить, чтобы его потом за казенный счет лечили?
Директор КБУ не верит ни в письменные заявки, ни в животное терпение. И комментарии к самой процедуре отлова у Пасечкина тоже нелестные. С одной стороны, Порядок запрещает способы, препараты и приспособления, влекущие за собой увечье и травму, либо опасные для жизни и здоровья. С другой, как быть с «временной парализацией, сетями ловчими, захватками с самозатягивающейся петлей и сачком летающим», что предлагает тот же документ? И с запретом на жестокое обращение? Минимум, что получит животное в итоге, дикий стресс, максимум – свернутую шею.
Читаем дальше. Если найдется хозяин, ему вернут его кошку и собаку, но только при наличии документов, подтверждающих право собственности и – внимание! - после уплаты всех расходов. Хозяина нет, но есть желающий забрать беспризорника? А вот ему «безвозмездно передадут животное по акту». Нет ни хозяев, ни желающих? Тогда «организация по отлову выпускает безнадзорных домашних животных после проведения необходимых лечебно-профилактических мероприятий (вакцинации против бешенства, стерилизации, кастрации) в среду обитания в месте отлова». То есть в тот же двор, садовый кооператив, гаражи, лес… Прививка – ладно, копейки, хотя тоже деньги. А вот кастрация кота стоит 750 рублей, кобеля – 1500, стерилизация кошки – 1850, суки – 3850…
Если животное – носитель опасного заболевания или угрожает жизни окружающих, его надо усыплять. Но и эвтаназия стоит денег: от 100 до 2000 рублей в зависимости от веса. И вроде как лицензии на нее у государственной ветклиники Железногорска нет. Зато есть порядка тысячи бродячих животных в пределах нашего ЗАТО ежегодно. И директору КБУ остается только посочувствовать. Все свои надежды неунывающий Николай Пасечкин связывает с тем, что будет же, наверное, какой-то переходный период к этим новым правилам. Который, возможно, затянется на долгие годы.
Татьяна ДОСТАВАЛОВА
