В редакцию обратилась жительница Сосновоборска Надежда Прокопьевна Лялина. К празднику 9 мая она написала трогательное эссе в память о своем дяде - Дионисии Иннокентьевиче Никифорове. Автор письма хотела бы, чтобы этот рассказ прочли родственники фронтовика, которые проживают в нашем городе, и надеется, что история о нелегкой судьбе простого сибирского парня, отдавшего жизнь за Родину, будет интересна многим читателям газеты. Солдат погиб совсем молодым - в 22 года, за несколько дней до окончания Великой Отечественной…Мужичок Демка
.jpg)
Родители, сестры, братишка называли его Дишей, сам себя - Демкой, так и друзья кликали. Полное его имя - Дионисий. Кто-то объяснил Демке, что бога виноделия так звали. Но Демке до этого дела нет - дали отец да мать это имя, так тому и быть. Не в имени дело, а в человеке.
Родился он в селе с куражным названием Куранжа, это в степях Байкала. Деды его - забайкальские казаки, воевали в Первую мировую. От них Демке достались отменное здоровье, любовь к земле и всему живому, крепкая закалка, да с молоком матери впитанная привязанность к крестьянскому труду. Более ничего, кроме двух-трех фотографий в материнском сундуке.
После отца и деда Павлина Лукича он, Демка, считался настоящим мужичком, надежным помощником по хозяйству. Братишке Васятке еще и года нет - он не в счет, а остальные в доме женщины: cтаршей сестре Нюре четырнадцать, Марусе двенадцать, Пане девять, потом он, Демка родился, за ним - Лидушка, а между - еще две сестренки, Фима и Фая, а Полинке и вовсе было лишь два года.
Где тут матери да отцу управиться с немалым хозяйством! Вот и старался Диша всюду успевать: и сено сгребал, и копны возил, стога и то помогал ставить. Пас лошадей, коров, овец, а уж про то, чтобы воды наносить да дров наколоть, и говорить нечего. Сестрам и матери, конечно, доставалось много дел, это Демка понимал, поэтому осознал свою мужскую сущность уже тогда: главный труд - мужику.
Так и жила в крепком крестьянском доме большая семья Никифоровых в трудах и согласии.
Но в один страшный день все резко изменилось. Появились в доме уполномоченные, «тройка» какая-то. И не вошли - ворвались злые, кричали, приказывали, арестовали отца, всегда спокойного, доброго. Он стоял растерянный, словно виноватый. Мать надрывно кричала. Увели отца и деда. Восьмилетний Демка догадался: арестовали - значит, в тюрьму. А через несколько дней забрали с подворья все хозяйство: лошадей, коров, овец, свиней, кур, зерно, даже картошку выгребли. Мать стояла онемевшая, плакали сестры. Пришли и в третий раз незваные гости. Обозвав кулаками, уполномоченные приказали матери быть готовой к отправке семьи через два часа. Предупредили, что весь домашний скарб и пожитки - колхозное достояние, и взять с собой можно только еду на два дня да одежонку по сезону.
Вторая Родина
Никифоровы оказались вместе с другими раскулаченными семьями в Сибири, на Ангаре. Демке шестнадцать. Давно он считает себя взрослым, да и семья, и односельчане соответственно относятся к парню. О человеке судят по делам. А Дионисий в работе горяч, все у него спорится: и пашет, и косит, и рыбачит, и столярному делу отцом обучен - в колхозе нужный человек.
К этому времени деревня, возникшая на безлюдном, поросшем тайгой берегу, почти отстроилась. Многие семьи из бараков и землянок перебрались в избы. Никифоровы с соседями Кабановыми живут на Верхней улице в большей половине избы.
Со временем ссыльные привыкали к своему положению, потихоньку обустраивались, хотя жили под комендатурой.
Как-то на совете семьи было решено повзрослевшему Дише сшить костюм. Ткань в деревенском магазине для всех одна и та же, а вот портнихи разные. Мама собственноручно раскроила ткань - с напуском, на вырост, а шить помогала рукодельница Лидушка. Брюки были великоваты, пиджак на худых еще плечах слегка морщился, но Демке очень понравилась обновка.
А тут и заезжий фотограф объявился. Принарядилась вся семья, начистили кирзовые сапоги, Полинка сшитые матерью чувячки надела на ноги. Памятная получилась фотография. Все в сборе. Не было тогда с ними только старших сестер. Анну, еще молоденькую, отправили на лесозаготовки на Енисей. Она вышла она замуж за ссыльного Нефедова, двое сынишек уже у нее, своя семья, живут в Степановке, а Мария в Машуковке, на Ангаре. Демка в тот день еще с закадычным дружком Костей Тихоновым сфотографировался, а когда снимки были готовы, подписал: 1939 год.
Жить бы да радоватьсяДва последних года перед войной были для колхозников Татарки, пожалуй, самыми благополучными в их ссыльной судьбе. Урожаи хорошие, скота в колхозе прибавилось, план выполнялся, кое-что и колхозникам перепадало за трудодни. Колхоз на хорошем счету был в районе.
Взрослела молодежь. К восемнадцати годам Демка развернулся в плечах, налился крепкой крестьянской силой - не обидела его природа. Среднего роста, с открытым добрым лицом, он был опорой и гордостью семьи. Сшитый костюм стал впору. Друзья, подростки и даже мужики смотрели на него с уважением: с легкостью носил Дионисий по два мешка муки или картошки - иногда забавы ради, на спор, но больше для дела, для скорости. В драки Демка не вступал, Никифоровы - мирные люди, да и с кем драться-то, не с друзьями же - а это, почитай, все парни и мужики деревенские. Но особенная дружба связывала Дионисия с Иваном Савиным да Костей Тихоновым. Приглянулась Демке девушка - Лида Нестерова, Лидонька, как он называл ее.
Первого мая 1941 года сестра Пана вышла замуж за Прокопия Шадрина. Поселились у Никифоровых, отделили им угол избы с одним окном в переулок, «заборку» побелили. В конце января 1942 года появилась у них дочка Ниночка. Белокурая, с голубыми глазами, круглолицая - настоящее маленькое солнышко в избе. Чуть подросла Ниночка - незамужние тетушки сшили ей платьица, иногда на светленькую головку замысловатые тюрбаны наматывали. Прокопий, работавший тогда продавцом, купил ей крохотные сандалии и чулки. Любовью и вниманием была окружена единственная малышка в семье. Смышленая Ниночка быстро оценила надежные руки дяди Диши и заливалась счастливым смехом, когда он подбрасывал ее к потолку или, продев ей под мышками вышитое крестиком полотенце, учил первым шагам. Жить бы, радоваться, да уже на Волге гремела война…
Жди, ЛидаМного деревенских парней и мужиков отправились на фронт, пришел черед Дионисия и его ровесников. Держит Дионисий повестку, а в голове проносится вся его короткая жизнь.
Война... Полдеревни выбил уже проклятый фашист. Сжимаются Демкины крепкие кулаки. Он мстить готов. Не струсит! Но как сообщить матери о повестке? Говорить не пришлось - вся деревня уже знала, что предстоят новые проводы сыновей в пеклище войны. Женский вой стоял в деревне.
Провожали на берегу Ангары, собралась вся деревня. Старики жали парням руки, а бабы, всхлипывая и роняя слезы, обнимали новобранцев. Ребятишки толкались здесь же, стараясь быть поближе к уезжающим братьям.
Дионисий оглянулся - в сторонке стояла его Лидонька. До самой ночи вчера не расставались, а сейчас подойти не решается. Жди, Лида!
С судна уже поторапливал капитан, пора. Возле парней остались самые близкие. Дионисий прижал мать. Такая она маленькая, худенькая, очень осунулась за эти дни… Родная, как оторвать ее от себя, как утешить? Обещал вернуться, мать только об этом и просит. Среди провожающих нет отца - в трудармии. Он приедет позже - с другими мужиками по зимнику в Канск, где Дионисий с друзьями будут проходить школу десантников. Там и попрощаются.
В рубаху вцепился Васятка. Такие, как он, подростки - теперь опора в колхозе. Плачут сестры. Сколько с ними связано, как они были дружны по жизни! На руках у Паны Ниночка. Никогда не узнает Демка о том, что станет Нина самостоятельной, смелой, верной старшей сестрой в рано осиротевшей семье. Есть у него еще племянники, сыновья сестры Анны - Сергей, Володя, Мишка. Только вот комендатура разъезжать по гостям права не дает, не увиделся с ними Демка.
Если не судьба вернуться - пусть родные живут под мирным небом. Живут и помнят...
Воинский подвигПосле обучения в Канске разные были пути-дороги войны у Дионисия. В июне 1944 года попал он в состав формировавшейся под Москвой воздушно-десантной дивизии, куда брали тех, кто прошел шестимесячную подготовку по программе воздушно-десантных войск, имел по 8-10 тренировочных прыжков с самолетов и аэростатов.
Соединение в полном составе было направлено на Карельский фронт. Здесь же служил друг Дионисия Иван Савин. Воевали на Финском, затем – в западных странах где десантники Свирской дивизии, вошедшие в состав 37-го воздушно-десантного корпуса 3-го Украинского фронта, плацдарм за плацдармом выбивали у отборных частей СС и прошли с боями 550 километров, форсировали 7 крупных водных преград, овладели 69 населенными пунктами. За отличие в боевых действиях 11539 солдат, сержантов и офицеров награждены орденами и медалями. В их числе Иван Савин и Дионисий Никифоров. 19 десантников удостоены звания Героя Советского Союза.
Сержант Иван Савин погиб 13 января 1945года в Польше близ Варшавы.
Гвардии старший сержант, командир 3-й минометной роты 19-й гвардейской воздушно-десантной бригады 299-го стрелкового полка 98-й гвардейской Свирской воздушно-десантной Краснознаменной Ордена Кутузова дивизии Дионисий Никифоров погиб в бою 22 апреля 1945 года, не дожив шестнадцать дней до Победы. Награжден орденом Славы, медалями «За отвагу», «За воинский подвиг» и другими. Занесен в Книгу Памяти Красноярского края. Похоронен в австрийском Грюнбахе. Светлая память.
Надежда ЛЯЛИНА
