Юлия Столетова – железногорка. Она здесь родилась, выросла, закончила школу №97, сюда вернулась после университета, в родном городе родила сына и уже почти 30 лет работает в библиотеке. Сейчас Юлия Олеговна – заместитель директора «Горьковки». По ее личной и профессиональной истории можно изучать историю страны и библиотечного дела.

 

– Юлия Олеговна, как же с вами случилась библиотека? Мечта?

 

– О, это увлекательнейшая история, друзья. Вообще я должна была стать архивариусом и учиться в Московском государственном историко-архивном институте. Но по природе я очень трусливый человек. Приехала в Москву – правда, не поступать, а проездом. Зашла, посмотрела на это красивое здание около Красной площади, поняла, что никогда в жизни не переступлю порог, потому что ужасно боюсь. И поехала поступать в Новосибирский университет на исторический факультет. Благополучно не добрала там полтора балла (ЕГЭ еще не было) и пошла работать на почту. Почтальон в те годы – это марафон открытий, труда, новых знаний, постоянной критики подписчиков, которые очень ждали газет и журналов. Но подошло время снова поступать. На семейном совете было решено, что девочка, влюбленная в книгу и мечтавшая об историческом факультете, должна изучать библиотечное дело. Не спрашивайте про логику (смеется). И выбор пал на восток страны. Я поступила во ВСГИК, Восточно-Сибирский государственный институт культуры – очень красиво звучит, почти как ГиГ. Специальность – библиотекарь и библиограф детских библиотек. И поехала в Бурятию – испытание, конечно, то еще для 1990-х. Если уж в нашем городе ничего не было, то в городах за пределами закрытой зоны все уходило в минус. Реально помню, что в очереди за хлебом могли стоять минут по 30-40. Вместо молока продавали молочные замороженные круги на развес. А из еды в магазинах была только килька в томатном соусе. Хорошо, что родители могли прислать макароны и крупы. Но учиться было интересно.

 

– Можно подробнее о роли почтальона? Вы как-то особенно эмоционально этот период жизни вспомнили.

 

– Да. Мы были самой читающей страной, и когда приходили «Работница» с «Крестьянкой», это было проклятье всего почтового отделения, потому что их надо было доставить практически в каждую квартиру. А еще «Литературная газета», «Новая жизнь», «Труд», «Известия», литературные журналы... Свой рабочий день я начинала уже в половине восьмого. Дважды в день мы носили почту огромными пачками. Были буквально бои, если я, не дай бог, не донесла что-то вовремя. Разборки прямо на высоком уровне. За журналы и газеты люди могли спросить не по-детски.

 

– Помните, как первый раз попали в библиотеку? И много их тогда было 

в Железногорске?

 

– В детстве я не ходила в библиотеки. Меня отец привел – он по своему детству помнил, что дети должны ходить в библиотеку. Привел и записал. Это была небольшая библиотечка на Курчатова, ее сейчас нет – на том месте теперь магазины. Я туда пришла, взяла две книжки, прочитала, потом очень долго не могла донести. И мне было так стыдно, что когда я их сдала, больше не ходила. Потребности не чувствовала, потому что у нас была дома хорошая библиотека, и у наших друзей. Помню, когда в старших классах нас привели в Горьковскую библиотеку и рассказывали про каталоги-картотеки, мне это показалось таким муторным и неинтересным делом…

 

– Итак, закончили вуз и вернулись 

в город.

 

– Да, вернулась, хотя мне предлагали оставаться на кафедре. Но была проблема – надо было снимать жилье. И еще раз повторю – я была не самым смелым человеком. Приехала и, хотя у меня был красный диплом детского библиотекаря, пошла в центральную библиотеку, потому что у мамы там работали знакомые. Меня отправили в читальный зал. Тут я почувствовала всю прелесть профессии. Опять же, 1990-е годы, читальный зал, интернета еще нет. А люди-то учатся, студентам надо писать курсовые и дипломы. Это был ужас! Сейчас такого ажиотажа, конечно, нет. В читальном зале тогда очереди стояли в коридор и дальше. Мы выходили к читателям и не могли присесть ни на минуту. В библиотеке два этажа, но фактически-то четыре. В читальном зале двухэтажное хранение. На втором этаже была периодика. Когда приходили студенты со списком периодических изданий, ты выходил в фонд, закрывал за собой дверь и вслух говорил все, что ты думаешь о людях, которые приносят списки из двадцати источников, и они все состоят из газет. Что такое выдать газету: это надо взять подшивку, например, за месяц. Представляете газету, выходящую каждый день – подшивка весит немало! Огромные развороты, скажем, «Известий». Раскладываешь, выбираешь нужную газету, вытаскиваешь, собираешь, прибегаешь, отдаешь человеку, а он – «не, это не то» и отдает тебе. Ты идешь назад, опять поднимаешь, раскладываешь, вынимаешь, ставишь на место, опять складываешь, засовываешь на полочку. У меня пальцы типографской краской съедались настолько, что стирались отпечатки.

 

– А потом была детская библиотека? 

 

– Потом была периодика и отдел компьютерных изданий. И чуть позже Тамара Павловна Филкова переманила меня в детскую. Туда я пошла с уверенностью, что я тут сейчас научу книгу любить. Пришла и поняла, что в библиотеке Гайдара скромно, особо не выпячиваясь, ведут огромную работу. С детьми нельзя по-другому. Опыт детской библиотеки меня очень многому научил, прежде всего самостоятельности. И не бояться брать ответственность за свои решения. Мы активно включились в проектную деятельность именно в детской библиотеке. Начали запускаться в разные грантовые программы, и у нас стало получаться. 

 

– В чем очарование библиотеки? 

 

– Любимый мой Нил Гейман говорил: «Библиотеки – это красная линия между цивилизацией и варварством». Вы можете не ходить в библиотеки. Это не хорошо и не плохо, это ваш выбор. Но библиотеки должны быть. Это место, где хранятся мысли и слова поколений для того, чтобы человек в какой-то момент мог зайти и прикоснуться к этому. Прочитать, понять, что все не так плохо или не так хорошо, но человечество просто не нашло путь к этому хорошему и то, что тебя мучает сейчас, мучило людей и тысячу лет назад. Библиотека сохраняет след прошлого, чтобы мы в будущем не стали одинаковыми. Это самое сложное, когда всех пытаются уравнять. А человечество должно быть разным. Потому что так мир устроен.

 

– Представляете себя без библиотеки?

 

– В детстве представляла. Без книг себя представить не могла, а без библиотеки представляла.

 

– А сейчас?

 

– Сейчас, конечно, нет. Иногда накатывает, и думаешь – уйду. Я несколько раз прикидывала варианты. Сразу вопрос – куда? И сама себе отвечаю – нет. Я даже обдумывала вариант отъезда из города и понимала, что первое, куда я пойду, – в ближайшую библиотеку. И спрошу – а не нужны ли вам заслуженные работники культуры Красноярского края? Я в новосибирские библиотеки заходила, и в московские заходила, есть с чем сравнить. И скажу, что в Железногорске не просто городская библиотека. Мы пытаемся удерживать российский уровень. Мы честно стараемся не просто сделать стены библиотеки красивыми, но и наполнить их интересным содержанием.

 

– Как изменилась библиотека?

 

– Она нарастила темп. Казалось бы, библиотека – это сохранение прошлого, миг между прошлым и будущим. Но мы очень быстро идем, как в сказке с Алисой. В некоторых случаях даже бежим. Раньше мы больше позиционировались как хранители традиций – пафосно, с придыханием. А теперь мы в поиске нового, интересного, необычного. Да, традиции остались, работа с литературой и художественным словом никуда не делась. Но сейчас стараемся находить и внедрять новые вещи, которые сотрудники в старые времена могли бы не одобрить. Плюс технологии, конечно, куда без них. Мы сегодня не представляем себя без интернета, гаджетов, электронных книг и каталогов. 

 

– А как появилась автономная некоммерческая организация 

«Культурный КОД»?

 

– Это не моя идея, а Татьяны Сергеевны Белоусовой. Она наш моторчик, и очень быстро поняла, что грантовая и проектная деятельность, без которой сейчас в принципе невозможно представить работу, будет очень удобна в формате некоммерческой организации. И это правильно. Потому что мы как бюджетная организация очень ограничены в выборе грантовых программ. Поскольку я была заместителем директора, в 2018 году возникла КРОО «Культурный код». И сразу же мы выиграли первый небольшой городской грант с проектом «Страна СлоноЧитамия». Он до сих пор самый любимый, как первый ребенок. История со слонами мне до сих пор кажется самой удачной из того, что я могла придумать. 

И мы пошли по этому пути, позиционируя себя экспериментальной лабораторией, на основе которой запускаем те или иные программы и услуги библиотеки в будущем. «СлоноЧитамия», например, переросла в летний лагерь при детской библиотеке. 

 

– Юлия Столетова – центр притяжения в проектах, и всегда рядом молодежь. Почему для вас это важно – объединять вокруг молодых специалистов, открывать им дорогу? 

 

– Во-первых, я, как моя любимая Ирина Хакамада, считаю, что жизнь – это движение. Пусть маленькими шагами, но надо двигаться вперед. Любой застой – это плохо. Когда молодой человек приходит в коллектив, у него есть какие-то мысли, амбиции, чувства. Попадая в застойную среду, он закисает, ему становится неинтересно работать и пресно жить. Движуха для молодежи обязательна. Мы восемь часов ежедневно проводим на работе. Это одна из частей нашей жизни. Если вам не интересно ходить на работу, вы убиваете часть своей жизни. Поэтому мы в первую очередь стараемся, чтобы в наших проектах участвовала молодежь. Чтоб они сами придумывали и сами реализовывали. Если это происходит, есть рост и движение. Не суть важно, получаете ли вы за это дополнительные деньги. Важно, ощущаете ли вы себя нужным, востребованным, интересным. Это будет тем самым стимулом просыпаться утром с улыбкой и каждый день делать жизнь немного лучше. И это прекрасно! 

 

ТОП-10 книг, изменивших отношения Юлии Столетовой и ее сына:

 

Астрид Линдгрен «Малыш и Карлсон, который живет на крыше» – книга очень нравилась сыну и совсем не нравилась мне. Есть о чем поспорить.

Алан Милн «Винни Пух и все-все-все» – книга о дружбе, принятии и большом мире маленького человека. 

Григорий Белых и Леонид Пантелеев «Республика ШКИД» – не всегда и не всем судьба улыбается. Книга о взрослении и поиске себя. 

Джек Лондон «Любовь к жизни: Сборник рассказов» – для мальчишек, которые хотят стать мужчинами.  

Жюль Верн «Таинственный остров» – сила науки и любознательности. 

Проспер Мериме «Маттео Фальконе» – честь и предательство. Книга, требующая последующего разговора об ответственности за сделанный выбор.

Роберт Льюс Стивенсон «Черная стрела» – романтика и приключения. Книга о благородных разбойниках и доблестных рыцарях. В определенный возрастной период просто необходима.

Эрнст д'Эрвильи «Приключения доисторического мальчика» – мир полон неожиданностей. Книга об ответственности и стойкости.

Аркадий и Борис Стругацкие «Малыш» – космический маугли. Это Стругацкие, и этим все сказано. 

Джоан Роулинг с историей о Гарри Поттере. Книги, в которых библейская история вплетена в волшебный мир.

Юлия Третьякова