Заслуженный артист России, режиссер театра оперетты Олег Мокшанов не любит говорить о себе. И хотя о его жизни и творчестве можно было бы написать книгу, Олег Владимирович искренне считает, что его актерская биография не заслуживает внимания. «Тут хвастаться особо нечем, опыт мой не богаче, чем у многих других актеров, - признался он перед интервью «ГиГ». - Мне бы больше хотелось говорить о театре!» Что ж, о театре - так о театре.

- Олег Владимирович, хотя бы основные вехи обозначьте! Где родились, учились, жили, работали…

- Родился в Железногорске. Первые спектакли в своей жизни увидел именно в местном театре, и они были достаточно высокого уровня. Здесь складывались мои эстетические взгляды, воспитывался вкус. Впоследствии, когда я смотрел в других городах другие спектакли, сразу мог отличить, где постановка хорошая, а где пустая. Учился в театральном в Иркутске, работал в Иркутске, Екатеринбурге, Воронеже. Потом уехал во Францию, прожил там 20 лет.

- Почему вернулись?

- Моя мама осталась одна, и я должен о ней заботиться. И раз уж решил остаться на родине, пришлось искать работу. Обратился в театр. Познакомился с директором, великолепным человеком Александром Потылицыным. Изложил ему свои творческие задумки, поделился собственным видением театра. Мы во многом сошлись, он с удовольствием принял меня на работу. И уже тогда начались творческие проблемы и трудности с адаптацией... Все-таки после стольких лет за границей менталитет у меня немного изменился, да и мои представления о том, что происходит в театральной среде Железногорска, оказалось, были идеалистическими. Пришлось, как говорится, спуститься с небес на землю.

«За границей все иначе»

- Что не так с местным театром?

- Я представлял себе все по-другому. Чтобы было понятно, сначала расскажу, что есть театры за рубежом. За границей все иначе. Во Франции от силы 3-4 государственных театра, остальные живут и выживают как бог на душу положит. У них нет своей сцены, это по большому счету бродячие актерские труппы. Руководитель такого театра - одновременно и режиссер, и менеджер, и администратор. Нужно договариваться с каким-нибудь залом, чтобы выступать там. Все взаимоотношения строятся на коммерческой основе. Хотите - играйте, можете даже показать несколько спектаклей. Но с вас, скажем, 400 евро в день. И дальше возникает проблема, где взять эти 400 евро, чтобы просто иметь возможность попасть на сцену. К тому же надо платить актерам, организовать какой-то антураж для спектакля, декорации и так далее. Все зависит от денег.
Без государственной поддержки частным театрам выживать трудно, а порой и просто невозможно. Как правило, такие проекты рано или поздно сворачиваются. Я и сам прошел через это. Моя труппа называлась «Путь к звездам», она даже просуществовала некоторое время. Но это не было поддержано финансово, а я не администратор, не управленец и не знаю, в какие двери нужно стучаться. Через некоторое время мой театр распался.

- И вы возвращались в Россию с определенными ожиданиями…

- В нашей стране еще с советских времен сложилось, что за театр отвечает государство. На уровне муниципалитета, региона или страны, но театры имеют поддержку. Не нужно беспокоиться, на какой сцене играть, кто займется техническими вопросами, оформлением и так далее. У театров есть вся необходимая база.
Я приехал в Железногорск, прекрасно помня райские времена советского прошлого. Но уже здесь неожиданно обнаружил, что у нашего театра тоже нет своего дома! Нет сцены, где мы могли бы чувствовать себя хозяевами, а не гостями. Для меня было откровением, что прекрасный Дворец культуры театру не принадлежит. Что театр вынужден приходить туда и просить, словно милостыню: «Извините, а можно, мы у вас тут на сцене поиграем?» И люди, которые за это помещение отвечают, говорят: «Выступайте, только у нас сегодня мероприятие, завтра чествование такой-то организации, послезавтра торговля». Невозможно театру уживаться со всем этим! Не зря же Иисус Христос изгнал торговцев из храма. Театр и должен быть храмом для зрителей, куда приходят за духовной пищей, а не развлечениями. Но на сегодняшний день ситуация здесь такая, что серьезно заниматься театром так, как я это себе представляю, невозможно.

- А как вы себе это представляете?

- Однажды я задал себе вопрос: можно ли обойтись вообще без театра? Можно. Но только если он не предлагает зрителям ничего духовного. Это должно быть место, куда люди могут прийти с душевными болями, с какими-то проблемами. Человек после увиденного в театре должен измениться, причем в лучшую сторону. С ним должно что-то такое произойти, пока идет спектакль. Катарсис. Потрясение. Или как минимум соучастие с тем, что происходит на сцене.

- Эту духовность способна дать оперетта?

- Безусловно! Ведь что такое оперетта? Идет какое-то драматическое действие, развиваются некие взаимоотношения между героями, и вот наступает момент, когда человек больше не может всю гамму своих сложных чувств облечь в простые слова. И тогда он переходит на другой уровень, начинает петь. Песня помогает ему выразить то, что не передать бытовыми драматическими текстами.

«Наш театр застыл в прошлом»

- Если с жанром в железногорском театре все в порядке, в чем тогда проблема?

- Наш театр немного застыл в прошлом, а надо идти вперед.

- То есть экспериментировать?

- В том числе. Это я и попытался привнести в прошлом году, предложив драматический спектакль «Провинциальные анекдоты». Его мы отыграли только два раза и положили на полку, так как есть в планах и другие постановки. К сожалению, пары показов оказалось недостаточно, чтобы взбудоражить театральную общественность. Спектакль не достиг того, ради чего создавался. В частности, я хотел донести до артистов важность драматической составляющей, вернуть им понимание, что самое главное - показать на сцене жизнь человеческого духа. А не просто выйти и спеть.

- Думаете, стоит больше внимания уделять актерской игре?

- Уверен. Но для этого надо работать с творческим составом. Убеждать, воспитывать. В конце концов, даже в оперетте актер должен вести свою драматическую линию с начала и до конца так, чтобы у зрителя земля из-под ног уходила от восторга! Но, к моему огромному сожалению, наши актеры воспринимают драматические отрывки в оперетте как неизбежные разговоры между ариями. Они так и говорят: «Для нас самое главное спеть!» Хотя на самом деле главное - интересно сыграть роль, заставить зрителя волноваться и сопереживать героям. Такое в корне неправильное отношение - результат художественного безвременья. Нужен художественный руководитель, который определял бы творческое направление развития театра, задавал какие-то критерии. Но его нет.

- Звучит неутешительно…

- Ни в коем случае не хочу сказать, что все плохо! Наоборот, есть куда двигаться и развиваться. Просто не надо быть равнодушным. И пораженчество тоже не надо показывать. Но многие творческие личности в нашем театре «успокоились». У них больше не горят глаза. А ведь еще Пастернак говорил: «Не спи, не спи, художник, не предавайся сну, ты вечности заложник у времени в плену». Наши художники засыпают. Они выполняют свою работу, но без энтузиазма. А в театре надо служить! Отдавать всего себя сцене.
Конечно, людей нельзя винить, это только в столичных театрах достойные зарплаты, которые позволяют артистам полностью посвятить себя искусству. А здесь мало того, что не хватает денег, так еще подзаработать практически негде - ни киностудий, ни радио. Вот и приходится размениваться на какие-то корпоративчики. А это развращает. Но я не могу упрекнуть актеров, они вынуждены этим заниматься.

- Встретили ли ваши идеи понимание в труппе?

- Трудно сказать. Новый человек в коллективе - это всегда знак вопроса. Не сказал бы, что труппа меня безоговорочно приняла. Кто-то поверил в то, что я декларирую, кто-то отнесся со скепсисом. Но это уже моя проблема - значит, не сумел до людей донести свою позицию, подобрать правильные слова. Был недостаточно убедителен.

«Не нужно бояться конфликта со зрителем»

- Какие проекты вы уже успели воплотить на железногорской сцене?

- Их немного, в наших планах пока не находится места, чтобы я влез с каким-то интересным спектаклем. Были «Провинциальные анекдоты», маленькие постановки в школах по Пушкину и Есенину, один раз на сцене ДК показал «Музыку русского слова», также по Пушкину: в первом отделении моноспектакль «Моцарт и Сальери», во втором музыкально-литературную композицию «Метель» в сопровождении оркестра.
Хотел бы поставить на большой сцене Шекспира для школьников. Пока не знаю, получится ли. С одной стороны, театр должен привлекать молодых. А с другой - каким образом? Нужно ставить то, что им интересно. Александр Викторович (Потылицын. - Авт.) говорит, что такой опыт в театре был пару лет назад, но это ни к чему не привело. Ставили молодежный спектакль «Силикон». Проект вызвал споры и дискуссии, и якобы поэтому умер. Была конфликтная ситуация с учителями, театр упрекали в том, что он неправильно ориентирует школьников, показывает то, чего не бывает и так далее. Я не знаю до конца эту историю, но, на мой взгляд, в критике нет ничего страшного. Наоборот, это прекрасно! Театр должен подвигать общественность на обсуждение, вызывать у зрителя обратную реакцию, быть поводом для разговоров! А не так, что прошел очередной спектакль, а никто и не заметил, так как всем все равно. Думаю, в той конфликтной ситуации театру не хватило твердости и смелости, чтобы отстоять свою позицию и продолжить играть.

- Вопреки общественному мнению?

- Это значит, что зритель как минимум уйдет неравнодушным! Пусть не просветленным, но возмущенным! А если он возмутился, значит, что-то в нем затронули, он активен, готов идти и доказывать, что театральная позиция не права, что мир на самом деле куда лучше. Театр не должен бояться конфликта со зрителем. Он, наоборот, должен вызывать его, возмущать! Но при этом, конечно же, любить. Без любви к зрителям невозможно.

«Обидно растрачиваться по ресторанам»

- Помимо театра вы выступали с сольными мини-спектаклями в кафе «Гнездо». И стали для города настоящим открытием!

- Не скажу, что я специально шел и выступал на стороне. Это не какой-то продуманный ход или тенденция. Все-таки я человек театра и должен был, по-хорошему, все это делать от имени и во имя театра. Но, как я уже говорил, у меня нет возможности реализовать здесь все, что хотелось бы, поэтому и вынужден соглашаться на приглашения со стороны. Для меня это больно и обидно - растрачиваться по ресторанам и кафе, когда то же самое можно было бы показать со сцены.

- Тем не менее, благодаря успеху в ресторанах и кафе у вас появилась возможность поставить на сцене ДК «Музыку русского слова»!

- Да. В конце концов я это сыграл и в театре.

- Признайтесь честно, задумываетесь ли о возвращении во Францию?

- Есть во Франции группа людей, которая подвигает меня в очередной раз открыть некое драматическое образование, на этот раз при новом духовном центре. Но требуется большая предварительная работа, а у меня сейчас нет возможности. И раз уж я в последнее время осел здесь, все французские инициативы отошли на второй план, к другим людям. Меня сейчас куда больше интересует судьба театра в моем родном городе.

Беседовала Евгения ПЕРЕСТОРОНИНА