– Марина, неужели проблема буллинга актуальна для железногорских школ?
– К сожалению, я должна сказать, что сверхактуальна. Эта проблема никогда не уходила, не исчезала. Просто абсолютному большинству сегодня выгоднее и проще замалчивать проблему, не обращать на это особого внимания и уводить все в плоскость временных возрастных конфликтов.
– Но ведь конфликт и буллинг – это совершенно разные понятия.
– Точно. Конфликт чаще всего возникает спонтанно, не планируется заранее. Это столкновение интересов. Он как возникает, так и сходит на нет со временем, или решается простыми алгоритмами примирения сторон. Буллинг – целенаправленное групповое уничтожение человеческого достоинства, оскорбление, психологическое, а порой и физическое насилие. Буллинг происходит осознанно. Если конфликт мы можем решить с помощью медиации, то буллинг – нет. Конфликт может перерасти в буллинг, а буллинг в конфликт – нет. Его можно только пресечь третья сторона.
– Третья сторона должна быть нейтральной? Кто это?
– Нейтральной, безусловно. Это взрослые, которые рядом с детьми, у которых есть возможность наблюдать динамику отношений, быть в диалоге и в зоне авторитета. Никогда жертва буллинга и буллер (агрессор) сами не примирятся. Признаюсь честно, в моей педагогической деятельности были ошибки, когда я не разводила эти понятия. Мы выявляли напряжения в отношениях учащихся и решали проблему как обычный конфликт. Но получается, что часто обманывали себя и усугубляли ситуацию. Мы ничего не решали, а лишь делали хуже тому, кого преследовали одноклассники или унижали педагоги (да, и такое тоже бывает, к сожалению). Еще раз подчеркну – буллинг можно только пресечь. Для этого необходимо быть внимательным к тому, что происходит в школьных сообществах, как меняются отношения в коллективах, кого зачислили в изгои.
– Как вести себя ребенку, которого преследуют? Есть алгоритм?
– Алгоритм есть. Но надо понимать, что жертва буллинга никогда и никому не пойдет жаловаться – будет бояться, что станет еще хуже. И опять же, надо всегда очень четко разводить понятия конфликта и буллинга. Конфликт – это разовая акция. А буллинг – систематическое явление. И это очень страшно, эмоционально невыносимо. Из опыта – мне удалось разговорить жертву буллинга в моем классе. Честно признаюсь, я испытала ужас и страх вместе с этим ребенком. Для него это западня, мрак, ощущение, что выхода нет и не будет.
– Неужели ни на каком этапе травли дети не жалуются?
– Ситуация буллинга, как правило, скрыта. И в этом его сложность. Дети-агрессоры не обижают и не оскорбляют ребенка-жертву при взрослых. Поэтому взрослые могут просто не замечать проблему. Это не происходит на переменах, за исключением редких случаев, когда буллер совсем обнаглеет. Я, например, заметила буллинг, когда уже все перешло на физический уровень. Если буллинг не пресекается, развивается, то агрессоры начинают понимать, что им ничего не будет (ощущение безнаказанности), и переходят на уровень физического давления. Тычки, пинки, толкание, синяки… Это, конечно, выявляется быстрее, чем буллинг психологический. Проблема огромная и помощь должна быть оказана вовремя, чтобы, не дай бог, не довести ситуацию до суицидальных настроений подростка. Мы с полицией обсуждали эту тему. Могу подсказать коллегам-педагогам, на что обращать внимание и как действовать. Во-первых, никому не помешает дневник наблюдения. Из моего опыта – чья фамилия чаще всего звучит в ушах педагога, тот ребенок явно заслуживает особого внимания. Скорее всего, это изгой. Но может быть и агрессором, который ловко манипулирует. Еще есть тест, которым можно воспользоваться: предложите своим детям рассадить одноклассников в разные локации – дворец, квартира, изба и шалаш. А потом подсчитайте. Кто оказался в шалаше больше всего раз, тот, очевидно, изгой. Работать в этом направлении необходимо начинать с начальной школы – профилактика всегда эффективнее.
Жертвой может стать любой. По причине своей инаковости: ты не такой, как все, ты мне не нравишься. Буллинг может возникнуть при нападении на социальный статус ребенка, его физические особенности, из зависти… ему может подвергнуться любой. Он состоит из нескольких частей. Агрессор – я его называю «буля» (это «бычок»). Его последователи – дети, примкнувшие к «буле. Поддерживая неформального лидера, они чувствуют себя защищенными. Существуют еще дети, которые наблюдают всю эту ситуацию, испытывают чувство несправедливости, но не вмешиваются, потому что боятся сами стать жертвами буллинга. Весь школьный коллектив, включая учителей, при этом получает психологическую травму.
– Когда становится очевидным, что буллинг есть, с кем первым надо начинать работать? Ведь агрессор – это тоже ребенок с массой проблем.
– Он даже более травмирован. Только унижая другого, он возвышается в своих глазах. Как правило, это дети, которых зажимают в семье, и их травмы надо прорабатывать. Но есть еще одна проблема – родители очень по-разному реагируют. Кто-то сразу в штыки и не принимает ситуацию. Кто-то уклоняется или обвиняет кого угодно, лишь бы не было тени на их семье. А кто-то считает все это глупостью и отмахивается – мол, дети поссорились, само рассосется. Но так не бывает – эти травмы человек проносит через всю оставшуюся жизнь. Статистика доказывает, что те, кто приходят стрелять в школу, – жертвы буллинга. Они мстят за то, что им было больно.
– А агрессор получает удовольствие от этого процесса?
– Конечно. Он как вампир – страдания другого человека придают ему сил и уверенности. И себя возвысил, и внимание других заработал. Жертв в классе может быть несколько. Знаете, чем страшен агрессор-«буля»? Он не может жить без жертвы – в любой ситуации найдет того, кто слабее и кого будет унижать. Для него это способ стравить негативные эмоции. И здесь нельзя, кстати, забывать про кибербуллинг в социальных сетях. Родителям необходимо в этом случае быть предельно внимательным к ребенку и его настроениям дома. На заметку – какие проявления жертвы бывают: в первую очередь это нежелание ходить в школу, замкнутость. Постоянно испорченные вещи, регулярные синяки, ссадины, царапины. А еще ребенок часто стал болеть (подключается психосоматика), плохо учится, похудел. Важно абсолютно все.
– Стоит ребенка забирать из школы в ситуации буллинга?
– Да, это один из способов. Главное, чтобы ребенок снова не оказался жертвой на новом месте.
 
Беседовала Юлия ТРЕТЬЯКОВА