Почему гендиректора ГХК стало мало на ТВ и в интернете? Из-за чего он включил ручное управление и уволил нескольких топ-менеджеров? И почему предпочитает читать «Теорию относительности» в оригинале? На эти и другие вопросы Петр Гаврилов ответил в интервью «ГиГ».
- Петр Михайлович, на мой взгляд, вас стало как-то мало в информационном пространстве Железногорска. Покинули «Фейсбук», на ТВ вас редко показывают. В чем причина «исчезновения»?
- На самом деле я никуда не ушел из «Фейсбука», страничку оставил. И по большому счету заводил я ее для того, чтобы была оперативная информация от первого лица для «гашения» недостоверных слухов, которые периодически возникают - такова специфика нашей работы. Оказалось, что происходит удивительная вещь: даем официальную информацию на сайте - никто не верит, а когда в «Фейсбуке» я сообщал что-либо - негатив снимался.
Мне нравилось давать комментарии по разным темам, но сейчас у меня просто нет времени. Нужно запускать новые производства. На нашем техническом сленге люди, которые умеют это делать, называются «пускачи». От них требуются опыт и определенный уровень концентрации знаний, профессиональной подготовки, поскольку по ходу дела проявляется много нюансов, особенно когда технологии нестандартные и нужно принимать РЕШЕНИЯ. На комбинате в силу того, что здесь долго ничего не строилось и не запускалось, таких «пускачей» не осталось.
- И вы взяли эту роль на себя?
- Пришлось вспомнить свою инженерную молодость. Рабочий день у меня сегодня начинается в полвосьмого - провожу первые оперативки по пусковым объектам, главный сегодня - производство МОКС-топлива. В течение дня завод и инженерные службы реализуют поставленные задачи, а в восемь вечера сажусь в автомобиль и вместе с коллегами едем проверять выполнение утренних поручений. Мы вошли в режим таких ежедневных посуточных планирований. Дома я к 11 часам вечера, 4-5 часов на сон, и снова на работу.
- Включили ручное управление?
- Оно не совсем ручное. Сейчас я совмещаю функции директора, профильного инженера и научного руководителя. Плюс масса других коммуникаций, в том числе с госкорпорацией «Росатом», для обеспечения решения поставленных задач. В обычной нормальной жизни, когда все отлажено и работает годами, «пускачей» не видно. Но новые амбициозные проекты все расставляют по своим местам. Здесь как в бою - способен человек бежать в атаку или нет. Кто-то смог, кто-то нет.
- Поэтому произошли недавние кадровые изменения в руководстве заводов?
- Некоторых людей я вынужден был снять по жесткой схеме, кого-то перевел на другие участки. Называть фамилии не хочу, кроме ненужных пересудов это ничего не вызовет.
Так вот, возвращаясь к теме «Фейсбука». Загруженность у меня сегодня очень высокая. Минимум раз в неделю я летаю в Москву в командировку. Плюс депутатство. Поэтому точно не остается времени на соцсети. Да и потом, если ты выходишь на эту дискуссионную площадку, то должен понимать, что там не только нормальные вопросы и цивилизованные обсуждения, есть и троллинг. Сегодня интернет становится полем для информационной войны. Не зря говорят, что Третья мировая начнется с кибератак и фейковых записей. Надо быть крайне аккуратным.
- Как долго вы будете работать в таком интенсивном режиме?
- Примерно до конца 2018 года. Ведь речь идет не только об освоении производства МОКС-топлива, но и об Опытно-демонстрационном центре (ОДЦ), я стараюсь досконально разобраться во всех вопросах. Например, на МОКСе объем аналитических методик огромен, приходится работать с материалами, опасными не только по радиационным характеристикам, но и по ядерным. Сегодня шаг за шагом все сложности преодолеваются, идет поступательное движение вперед.
По ОДЦ ввели в эксплуатацию первый пусковой комплекс, сейчас начинается самое интересное - освоение производства современнейшей технологии «поколения 3+», которой ни у кого в мире нет. На выполнение этого задания есть государственный контракт. Также очень много нюансов, но туда я пока полностью не погрузился. Не исключаю, что и здесь придется стать «пускачом».
У меня самая интересная в мире работа. Когда с нуля что-то проектируется, создается и доводится до реального производства при твоем участии. А сегодня на комбинате очень сложные научно-технические задачи решаются. Но иначе нам на международном рынке в условиях жесткой конкуренции не победить. Или мы, или нас.
- Хорошо, если б только на международном рынке, но и внутри отрасли конкуренция довольно сильна.
- Конкуренция внутри отрасли действительно высока. Появились амбициозные в хорошем смысле руководители предприятий с сильными командами. Хотят и уже начали перехватывать у нас часть заказов. Это не может не вызывать у меня тревогу и подстегивает к скорейшему наращиванию темпов, закреплению своей рыночной ниши. А для этого необходимо запустить новые производства ГХК на проектную мощность.
Мы находимся в тройке лидеров среди городов Росатома, но у каждого свои сложности. Есть примеры, когда предприятия отрасли имеют стабильный заказ, как комбинат 30-40 лет назад. Когда все реакторы действовали, люди были счастливы, работа с 8 до 17 и никаких тревог о завтрашнем дне. В свое время нас очень хорошо выручило то, что в советские годы было построено «мокрое» хранилище. Сейчас реалии другие, но у нас в связи со строительством завода МОКС-топлива и Опытно-демонстрационного центра есть перспективы, есть будущее, есть работа. А работа комбината - это во многом и жизнь города. То, что мы сейчас делаем, очень непросто.
Не секрет, что англичане не смогли освоить МОКС-производство, французы освоили МОКС, но для использования в реакторах на тепловых нейтронах, а МОКС раскрывает свои преимущества именно в «быстром» реакторе. А мы в России смогли: построили быстрый реактор БН-800 на Белоярской АЭС и сделали для него МОКС-производство.
Повторюсь, очень непросто выйти на проектную производственную мощность, каждый день надо бороться за свое место под солнцем - все, Советский Союз закончился, давным-давно мы живем в рыночных условиях, жестоких и беспощадных.
- Периодически возникают разговоры о сокращениях на ГХК - это я о беспощадном рыночном мире.
- Вообще не понимаю, откуда такие слухи. На комбинате не было и нет никаких сокращений. Есть остановленные производства, но мы создаем другие. И стремимся людей переучить и перевести на новые рабочие места. Другое дело, что одни с радостью перепрофилируются и готовы к новым компетенциям. А другие говорят: «Нет, мы не хотим переходить, нам и здесь хорошо. Дайте нам тут поработать».
Но: реактор остановлен, здесь работы нет. Радиохимия тоже остановлена. Эти рабочие места в связи с ликвидацией производств и выводом из эксплуатации перестают существовать. Не хотите переучиваться и хотите остаться в прошлом? Пожалуйста - вот льготные выплаты, заслуженный отдых, никаких проблем, если, конечно, выработан стаж. Где еще, покажите мне, есть настолько социально-ориентированные предприятия? Только в Росатоме.
- На ГХК в мае 2017 года побывал новый руководитель отрасли Алексей Лихачев. По итогам его скоротечного визита был опубликован достаточно скупой пресс-релиз. Что осталось за кадром?
- Это был первый визит нового генерального директора Росатома на предприятие. Поездка была и рабочей, и ознакомительной, мы без малого сутки плотно общались. Алексей Евгеньевич сказал: «Комбинат имеет такой потенциал, что вам требуется ставить перед собой более амбициозные цели и задачи». Я ему благодарен за это.
- За еще более амбициозные задачи? На мой взгляд, вам нравится работать в роли «пускача». Это сложно, но, видимо, безумно интересно.
- Да, это очень интересно, и я этому обучен, вот что самое главное. Там, где я раньше работал, были разнопрофильные предприятия и производства, приходилось решать много нестандартных научно-инженерных задач. Плюс очень хорошие наставники, МИФИсты старой школы - те, кто учились у наших нобелевских лауреатов, вышедших из Атомного проекта, и они говорили начальникам любого уровня то, что считали нужным для дела. Но и страдали, конечно, за это, не достигали тех должностей, для которых объективно были готовы.
- Вы тоже пошли на определенный риск, решив вывести за рамки ГХК несколько подразделений. Чем живут сегодня «дочки»?
- Я, как всякий «красный директор», всегда считал, что предприятие надо укрупнять, все подразделения под себя «подгребать». Как-то мне Сергей Владиленович Кириенко сказал: «Тяжеловат комбинат. Давай его разгрузим». Для меня это было как гром среди ясного неба. Теперь говорят, что я сделал все стремительно с выводом некоторых подразделений в «дочки», хотя мне кажется, что это длилось очень долго. Но сегодня, оценивая ту ситуацию, могу сделать вывод, что решение оказалось правильным. «Дочки» получили самостоятельность: раньше они сидели сложив ручки и ждали, когда им дадут работу и зарплату, что порождало иждивенчество. Сегодня они стали мобильными, независимыми и значительно более эффективными, сами вышли на рынки и стали зарабатывать.
Посмотрите на ПРЭХ - освоили производство светильников (просчитали, что это в разы дешевле, чем закупать готовые) и переводят комбинат на энергосберегающее освещение. Я только рад: экономия по электроэнергии - десятки миллионов рублей. ПРЭХ вышел на уровень Красноярска, так же как и профилакторий «Юбилейный». Это современные предприятия с новым комплексом услуг.
- Сейчас активно обсуждается проект СМРП, тоже «дочки» ГХК, по малоэтажной застройке. Он перспективный, на ваш взгляд?
- С точки зрения инициативы СМРП - необходимость демократичной коттеджной застройки в городе назрела. Более того, в Сарове подобный проект реализован. Поэтому я специалистов отправил туда, чтобы они максимально изучили опыт. Если они ввяжутся - поддержу, но вкладываться комбинат в строительство поселка не будет, для нас это непрофильный бизнес. С другой стороны, это проект-мечта, важно, чтобы дорогу осилил идущий.
- Еще одна важная тема - снижение тарифа на тепло. Уже не один депутат был избран на этой теме, она превратилась в популистскую, далеко все зашло с мазутными «скандалами» и абсурдными обещаниями снизить тариф. Недавно вы, судя по статье «Экономия должна быть безопасной», направили запрос в КрасЭКо по поводу использования непроектного топлива ЖТЭЦ. Почему именно сейчас, это дань популярности темы?
- Я просто прочитал статью, где говорилось о намерении экономить, используя непроектное топливо, и у меня, естественно, возникли вопросы к тем, кто пытается «экономить» подобным образом. Не надо забывать, что мы живем в Сибири, абсолютный минимум температуры здесь был минус 53 градуса. И это может повториться в любой момент, поэтому такие рискованные эксперименты недопустимы.
Теперь о тарифах. Еще в 2008 году комбинат подготовил письмо на имя губернатора А.Г.Хлопонина за подписью С.В.Кириенко о том, что целесообразно все элементы теплоснабжения ЗАТО Железногорск объединить в одних руках. И это правильно, что губернатор В.А.Толоконский наконец принял такое решение, и теперь стало возможным комплексно решать вопросы оптимизации затрат.
Как снизить тариф? Есть два кита, на которых он держится. Первый - надо уйти от дорогого мазута, для этого необходимо нарастить угольные мощности ЖТЭЦ, построить третью трубу-«тысячку» от ЖТЭЦ до Железногорска, дополнительно сделав отводы в Подгорный и Первомайский. Второй - теперь, когда у нас единая эксплуатирующая организация, есть возможность оптимизации затрат путем детального постатейного анализа структуры затрат тарифа. Проще говоря, посмотреть, нет ли там избыточных статей «на кнопки и скрепки».
- Росатом контролирует сложившуюся ситуацию? Лично мне было бы гораздо спокойнее, если да.
- Конечно, ведь наше ЗАТО - это ЗАТО Росатома. Для госкорпорации главным всегда было сохранение и развитие отраслевых предприятий. Остальное вроде как следствие. Но никто не уменьшает значимость комфортных условий жизни в отдельно взятом ЗАТО. Был непростой период в начале 1990-х, когда Минатом сосредоточился исключительно на производствах. Но теперь появляется масса проектов по благоустройству ЗАТО, Росатом запускает десятилетнюю программу развития городской среды, вкладываются средства в развитие культуры, спорта, социальной сферы.
- Какие городские темы помимо теплоснабжения вас волнуют?
- Дороги беспокоят. Какое-то время назад критиковал ответственных товарищей, но сейчас ездить по городу стало значительно комфортнее. Не стыдно и гостей везти по центральной улице, нормальный выезд в Красноярск. Не без участия комбината облагородили территорию возле КПП-1. Считаю, сегодня дорожная тема в Железногорске во многом решена, напряжение снято.
Вторая проблема - медицина - больная тема для всех наших ЗАТО. Сейчас запускается проект «Бережливая поликлиника», кстати, он уже хорошо зарекомендовал себя в ряде городов, там все получилось. Комбинат также помогает с ремонтом больниц.
- В сентябре 2016 года вы были избраны в ЗС по партийному списку «Единой России». Считается, у «партийцев» меньше забот, чем у одномандатников.
- Я тоже так думал. В итоге вся работа депутата-одномандатника у меня осталась, и к этому прибавились еще и партийные проекты. Объем ответственности вырос в полтора раза! Помощники мне, как депутату по партийному списку, теперь не полагаются, есть только на общественных началах. Обращений много, большинство из Сухобузимского района. Порой приходится и из своей зарплаты помогать, других источников у меня нет. Часто просьбы заключаются не в поддержке каких-то социальных проектов, как у нас в городе, а элементарно речь идет о выживании.
- Не могу не спросить о недавнем событии - выборах нового спикера ЗС.
- Я голосовал за Дмитрия Свиридова. Была конференция «Единой России», в которой я участвовал как сторонник партии, все делегаты фракции единогласно поддержали его кандидатуру. Соответственно, на сессии Законодательного собрания мы голосовали за своего представителя (впрочем, как и другие партии, которые также поддерживали своих), и он победил.
- Петр Михайлович, понятно, что свободного времени у вас нет, но все-таки, что вы читаете, когда оно у вас появляется? Этим вопросом мы традиционно завершали ваши интервью.
- На художественную литературу времени нет совсем. Сейчас читаю «Теорию относительности» Эйнштейна в английском оригинале. Супруга нашла в одном из букинистических магазинов. К сожалению, перевода на русский язык нет, есть только «толкования» этой теории. Но на мой взгляд, полезнее читать именно первоисточник.
Беседовала Елена ГЛАЗУНОВА
