- Татьяна Михайловна, с радио связана почти вся ваша жизнь. Как все начиналось?

- Я начала работать в радиокомитете в 1985 году диктором. К тому времени горожане уже 26 лет имели возможность ежедневно слушать местные новости, репортажи, аналитические и музыкальные программы. Моими наставниками были Александр Слюсарев, Борис Петров, Эльвира Шевкун, Лидия Свидерская, Нина Дернова, Александр Жетмеков - настоящие зубры журналистики, они давали мне серьезные профессиональные уроки. Ставшая уже штампом фраза «Городская журналистика, как из шинели, вышла из городского радио» на самом деле имеет вполне конкретный смысл. И газета, и телевидение появились в Красноярске-26 намного позднее.
Особые слова хочу сказать о Юрии Казачинском – главном редакторе радиокомитета. Его идеи и эксперименты всегда оказывались в ногу со временем. Казачинский сыграл большую роль и в моей судьбе. Новые веяния перестройки привели к тому, что профессия диктора перестала быть востребованной. Юрий Николаевич сказал, что мне нужно самой учиться писать тексты, становиться журналистом. Так с его легкой руки я приобрела вторую профессию. С 2010 года возглавляю редакцию городского радио.

- Что больше всего запомнилось из той советской эпохи?

- Требования режима были жесткие. К примеру, мы не могли называть наш город Красноярском-26, говорили - «Город на берегу Енисея» и тому подобное. Однажды Эльвира Шевкун в авторской передаче назвала имя министра среднего машиностроения Славского, и ее вызвали на ковер к Казачинскому. Запрещалось называть даже номера цехов! В передаче звучало: «Петр Петрович Иванов, инженер одного из цехов НПО ПМ…» Все программы (раньше они шли только в записи) предварительно прослушивал инструктор горкома партии. Даже музыкальные поздравительные, что традиционно шли по пятницам! Нам присылали заявки с просьбой поздравить, допустим, с днем рождения того или иного человека. Казалось бы, что тут особенного? Но каждая кандидатура непременно должна была быть согласована с профсоюзным комитетом предприятия – вдруг человек недостойный! Глупость, конечно, но тогда было такое время.
Помню, как-то нам в редакцию принесли официальное письмо с просьбой поздравить Михаила Федоровича Решетнева. Сотрудники НПО ПМ хотели, чтобы для генерального директора и конструктора космической фирмы прозвучала песня в исполнении Тото Кутуньо. Это пожелание вызвало большое замешательство в радиокомитете, поскольку разрешалось ставить только песни советских композиторов. Но просьбу решетневцев мы все же выполнили. И потом получили за это по полной программе.

- Получалось ли выпускать в эфир критические материалы?

- Несмотря на то, что было много запретов, мы делали и острые программы. Например, фельетоны. Мастером этого жанра по праву считался Александр Слюсарев. Мы восхищались его жестким пером. Реакция на появление критики следовала почти мгновенная, ведь в те годы СМИ, в частности радио, на самом деле являлись четвертой властью. После радиофельетонов руководителей предприятий вызывали в горком партии, где ставили сроки для исправления недостатков.

- Говорят, радио делало прямые трансляции с демонстраций на 1 Мая и 7 ноября. А потом уже пошли в эфир сессии онлайн - это был прорыв для своего времени!

- Помню прямые радиотрансляции с заседаний сессий городского Совета депутатов в 1991 году, когда там было 150 человек! То, что творилось в зале заседаний, иначе чем цирком назвать невозможно. Но горожане слушали эти трансляции, поскольку интерес общества к политике тогда был огромный. Помню я и первый опыт радиопередач онлайн. Сценарий, конечно, писали накануне. В эфир выходили в 7 утра. Работали парами, я вела программу вместе со Светланой Кукарцевой. По сути, это был прототип сегодняшних телевизионных утренних программ. Потом появилась идея круглых столов. Это ноу-хау в радиожурналистике тут же оценили жители города, ведь обратная связь получалась мгновенной. Экспериментов вообще было много.

- Тем не менее, вспоминаются больше архивные фото, где корреспондент радио с тяжеленным катушечным магнитофоном на плече и в стужу, и в зной берет интервью. Сегодня, при современных гаджетах, это вызывает улыбку.

- «Репортеры» действительно весили более четырех килограммов! Студийные аппараты тоже были очень большими, ламповыми, лампы эти часто перегорали. На 50-сантиметровую бобину с километровым рулоном пленки входило 44 минуты программы. Сейчас эта техника действительно выглядит динозавром, но в тот-то момент она была самой современной! Чтобы убрать лишние шумы и звуки, бессменный звукорежиссер радио Нина Комкова прогоняла запись через самодельный микшерный пульт. Магнитофонную пленку резали ножницами и склеивали внахлест специальной смесью. Когда появилась электронная аппаратура, работать стало, конечно, намного легче.

- В радиокомитете кроме штатных корреспондентов всегда работали и внештатники. С одной стороны, пробовались начинающие журналисты, с другой?..

- А я вам расскажу. У журналистов радио долгое время не было доступа на градообразующие предприятия, поэтому информацию на производственную тематику собирали работающие там внештатные корреспонденты - Татьяна Мишакина, Наталия Ботова, Людмила Кротова. Они записывали интервью, а обрабатывали материал журналисты, к ним прикрепленные. Многие из внештатных авторов, что начинали у Юрия Казачинского, стали потом профессиональными журналистами. Школу радиокомитета в начале 90-х прошли Алена Глазунова, Елена Наумова, Светлана Кукарцева, Лариса Репина, Елена Кудымова.

- Татьяна Михайловна, давайте от истории перейдем к современности. Проводное радио стало давно архаикой, но оно до сих пор существует в Железногорске. Почему?

- Проводное радио рано или поздно умрет. Это неизбежно. По всему краю такая технология осталась только в Красноярске, Канске и в нашем городе. Радийная программа стала намного короче – всего 15 минут вместо 45, но ее по-прежнему ждут 20 тысяч абонентов. Согласитесь, это немало. Люди привыкли каждое утро слушать городские новости и волнуются, когда передачи не выходят. Такая ситуация произошла недавно во время губернаторских выборов. По закону мы не имели права выходить в эфир в течение месяца, о чем предупредили своих слушателей. Но пауза неожиданно затянулась – оказалось, что ВГТРК нам не продлила договор вещания. Только благодаря вмешательству главы города Вадима Медведева ситуацию удалось разрешить. Честно сказать, все это время мне было как-то не по себе. Редакция, правда, не останавливала свою работу, размещала радиопрограммы в соцсетях, но ощущение пустоты все-таки возникло….

- Ваша команда сегодня активно осваивает социальные сети, вы создали свой сайт и даже делаете телепрограммы. Решили выйти далеко за рамки, чтобы?..

- Мы является подразделением муниципального предприятия ГТС, получившего лицензию на телевещание. То есть ГТС стала и оператором, и вещателем. Сегодня на предприятии кроме радио зарегистрирована еще и телевизионная редакция. У меня большой опыт телевизионной работы, поэтому теперь я выполняю функции главного редактора телевидения и радиовещания. Журналисты радио уже три года работают еще и над телепроектами. И вполне успешно. Мы делаем программы «Исправительный срок», «Люди и мнения», «Свалки точка Ж». К сожалению, посмотреть их могут только абоненты ГТС. Но программа «Открытая студия» сегодня идет и на радио, и на телевидении, и в интернете - в режиме онлайн.

- Что дальше?

- Не люблю говорить заранее о том, что мы готовим, - человек я суеверный. Пока раскрою только одно. Мы собираемся осуществить проект «Радио в телевизоре». В чем его суть? У нас есть возможность через ТВ транслировать радиопрограммы. Причем есть идея сделать еще и «картинку», чтобы во время вещания наш слушатель увидел в студии радиожурналиста. Именно по такому пути идет радио «Эхо Москвы». Получится ли у нас реализовать аналогичное – посмотрим. Большие надежды мы связываем и с социальными сетями. В этом отношении учимся у газеты «Город и горожане», имеющей уже несколько виртуальных площадок. Будем догонять.

Записала Марина СИНЮТИНА